Остаться в живых - Страница 51

Они с директором присели к столу. Прежде чем начать говорить, Янина коротко взглянула на директора. Тот едва заметно кивнул, словно рекомендуя ей ничего не скрывать. Сначала она изложила предысторию: беседу с Измаилом Мохаммедом, решение о проведении контрразведывательной операции, ее ход — и последние события, когда все неожиданно пошло не так.

— Вы видели новости по телевизору? — холодно осведомилась министр по делам разведки.

— Да, госпожа министр, — кротко кивнула Янина Менц. Она не в первый раз задумалась: почему политики больше боятся телевидения, чем, скажем, газет?

— По радио каждые полчаса что-то новенькое. Чем больше они болтают, тем большим героем он становится. А из нас делают чуть ли не гестапо! — Министр даже ударила кулачком по столешнице и возвысила голос. — Так больше продолжаться не может! Каковы ваши предложения? Нам надо что-то сказать общественности, выступить с заявлением. И потом, что я доложу президенту, когда он позвонит? А он обязательно позвонит.

— Госпожа министр… — начала Янина.

— В аэропорту у вас было двое агентов, — прервала ее министр. — Два вертолета «ройвалк» и целая бригада у Трех Сестер, а вы даже не знаете, где он!

Янине нечего было ответить.

— А все еще удивляются, почему падает ранд и весь мир потешается над нами! Над Африкой. Над неумной, отсталой Африкой. Мне надоело такое отношение! Мне просто тошно чувствовать его на себе! Наш кабинет, — министр в раздражении встала и рубила ребром ладони по столу в такт словам, — работает денно и нощно, борется с необъективностью и пристрастностью. А как нас поддерживают подчиненные? Плохо. Они делают глупости, совершают промах за промахом и постоянно оправдываются, ссылаясь на надуманные предлоги. Когда же это кончится? — Выпустив пар, министр немного успокоилась и снова села.

— Госпожа министр, — произнес директор своим бархатным голосом, — мы ведь сейчас говорим откровенно. Позвольте и мне вставить пару слов. Наша контрразведывательная операция хорошо спланирована. Позвольте заметить, время для нее как раз приспело. Такая операция необходима, но мы столкнулись с непредвиденным обстоятельством. Пока на исход операции оно не повлияло. Наоборот, чем дольше тянется вся эта история, тем более подлинной она будет выглядеть в глазах ЦРУ. Согласен, все складывается не совсем так, как мы рассчитывали, но ведь всего в жизни не предусмотришь.

— Мне передать ваши слова президенту, господин директор? Сообщить ему, что «всего в жизни не предусмотришь»? — едко осведомилась министр.

— Госпожа министр, как вам известно, я не имею обыкновения перекладывать вину на других, но если бы сотрудники полицейской службы проявляли лояльность, репортеры остались бы с носом. Возможно, имеет смысл поставить в известность министра по делам госбезопасности. Пора ему навести порядок в своем ведомстве! — В голосе директора послышались угрожающие нотки.

— Ответственность за вашу операцию лежит на мне, — возразила министр.

— Поведение наших, так сказать, соседей ставит под угрозу всю операцию! — продолжал директор. — Они не могут понять всей ее сложности. Мы не увиливаем от ответственности, однако считаем: виновные должны понести наказание. Например, в аэропорту главным для нас было не допустить несчастного случая, при котором пострадали бы мирные граждане. Наши агенты действовали в соответствии с обстановкой. Что же касается погоды… над ней мы пока еще не властны.

Министр молчала. Директор воспользовался этим:

— Представьте себе, что мы сумеем одурачить могущественное ЦРУ. Представьте, что будет означать наша победа на всех уровнях. Пусть себе смеются над Африкой. Мы посмеемся последними.

— А мы посмеемся?

— Мы успешно завершим операцию. И завершим ее совсем скоро. Но полицию надо приструнить!

— Как быстро вы сумеете завершить операцию?

Янина поняла, что настал ее черед:

— Через два дня, не больше.

— Вы уверены?

— Госпожа министр, если бы я была уверена в том, что полиция с нами заодно, я бы поставила на карту собственную репутацию. — Янина слышала свои слова как будто со стороны. «Неужели я сама верю в то, что говорю?» — изумилась она.

— Они будут с нами заодно, — заверила ее министр. — Что мне сказать журналистам?

Ответ был у Янины готов:

— Есть два варианта. Первый — не говорить ничего.

— Ничего?! Вы хоть представляете, сколько народу позвонили нам сегодня утром?

— Госпожа министр, ни одна страна в мире не позволяет средствам массовой информации влиять на ход секретных операций. Почему же мы допускаем их вмешательство? Что бы вы ни сказали, журналисты напишут и передадут то, что хотят; они исказят ваши слова или используют их против вас. Игнорируйте их; покажите им, что нас не запугать. Завтра-послезавтра случится что-нибудь еще, и их внимание автоматически переключится на новую сенсацию.

Министр помолчала, потом сказала:

— А второй вариант?

— Используем СМИ к нашей выгоде.

— Объяснитесь.

— Госпожа министр, граница между героем и злодеем очень хрупка. Часто все зависит от того, как подать факты.

— Продолжайте.

— Раньше наш беглец работал на крупного наркобарона в районе Кейп-Флэтс. Как известно, наркомафия подрывает общество изнутри и губит наших детей. Он воспользовался спецподготовкой, полученной в тренировочных лагерях «Умконто ве сизве», для устрашения и насилия. По нашим прикидкам, он до сих пор связан с организованной преступностью: на его банковском счете крупные суммы неясного происхождения. Несмотря на наличие денег, этот человек живет на средства гражданской жены; у него даже нет собственного дома. Он, не задумываясь, нанес тяжкие телесные повреждения молодому солдату, он дважды предпочел пренебречь интересами государства, когда у него была возможность сдаться. Невинные люди, добропорядочные граждане или герои не бегают от правосудия. Многие бывшие бойцы «Умконто ве сизве» пошли по иному пути. Они хотят строить новое государство, а не разрушать его. Они даже сейчас ведут честный бой с безработицей и нищетой. Все, что нам остается, — представить средствам массовой информации подходящие факты.